Российская транспортно-экспедиционная отрасль переживает один из самых масштабных регуляторных сдвигов в своей истории. С 1 сентября 2025 года вступил в силу Федеральный закон № 140-ФЗ, который кардинально меняет правила работы для сотен тысяч компаний. Однако настоящая проверка на прочность ждет рынок впереди — с 1 марта 2026 года заработает обязательный реестр экспедиторов, а с 1 сентября 2026-го все участники перевозок должны будут полностью перейти на электронный документооборот.
Речь идет не просто о бюрократических нововведениях. Закон перекладывает на плечи экспедиторов функции, которые раньше выполняли таможня, правоохранительные органы и перевозчики. Теперь именно экспедитор становится первым барьером на пути запрещенных и ограниченных в обороте грузов. Для отрасли, где 55-65% рынка контролируют небольшие компании с автопарками до десяти машин, такая трансформация может стать критической.
Новые требования выстраивают многоступенчатую систему контроля. Экспедитор обязан запросить у клиента детальную информацию о характере груза, включая сведения о потенциально опасных предметах. Если заказчик не предоставляет данные или отсутствуют необходимые разрешительные документы на ограниченные к обороту товары — отказ от сделки становится обязательным, а не правом компании.
Но главная революция — в требовании физически проверять принимаемые грузы. Постановление Правительства № 1828 от 18 ноября 2025 года детализирует процедуру: визуальный осмотр, использование измерительных приборов, вскрытие упаковки с согласия клиента. Если клиент отказывается — экспедитор может применить рентгенотелевизионный досмотр. Именно это положение вызывает наибольшие споры в отрасли.
Для микропредприятий, которых среди компаний с профильным ОКВЭД 52.29 насчитывается около 245 тысяч (их годовая выручка не превышает 120 миллионов рублей), покупка специализированного оборудования становится непосильной ношей. Эксперты прямо называют это «требованием о банкротстве» для малого бизнеса. Альтернатива — отказываться от сомнительных грузов или строить бизнес-модель так, чтобы минимизировать ситуации, требующие технического досмотра.
При всей детальности новых норм отрасль столкнулась с критическим дефицитом ясности. Если экспедитор работает как агент-посредник и физически не взаимодействует с грузом, как ему выполнять требования закона? Когда международный экспедитор организует перевозку из-за рубежа, на каком этапе и в какой точке должна происходить проверка?
Компании, специализирующиеся на международной логистике, отмечают: обеспечить контроль в зарубежных пунктах отправки организационно невозможно, а перенос всех проверок на пограничные переходы создаст коллапс инфраструктуры. Впрочем, именно «международники», по мнению аналитиков, адаптируются быстрее — они уже десятилетиями работают в условиях жесткого регулирования и знают, как выстраивать процессы соответствия.
Отдельная проблема — доказательство выполнения требований. Без сквозной видеофиксации компании рискуют столкнуться с невозможностью подтвердить факт проведения досмотра. Наиболее надежное решение — собственный склад со специально оборудованной площадкой для проверок. Но это превращает наличие недвижимости из конкурентного преимущества в практически обязательное условие для работы на рынке.
Параллельно с физическими проверками выстраивается цифровая система тотального учета. С 1 марта 2026 года на базе платформы «ГосЛог» заработает федеральный реестр экспедиторов. Действующие компании получили 60 дней — до 30 апреля 2026-го — на подачу уведомления о регистрации. Сама процедура бесплатна и занимает один рабочий день, но требования к участникам рынка ужесточились: руководитель или ИП не должен иметь судимостей за экономические преступления, а компания — более двух административных правонарушений в сфере экспедирования за последний год.
Закон обязывает экспедиторов хранить всю информацию о договорах, сторонах, грузах, маршрутах и видах транспорта на территории России в течение трех лет. Более того, информационные системы компаний должны обеспечивать возможность оперативного доступа для уполномоченных органов. На предоставление данных по запросу правоохранительных структур отводится 24 часа, на информирование о выявленных запрещенных предметах — 1 час, на передачу груза для проверки или изъятия — 2 часа.
Персональные данные клиентов нельзя передавать за пределы России, за исключением международных перевозок с соблюдением специальных требований. Это означает необходимость инвестиций в российские облачные сервисы и полную перестройку IT-инфраструктуры для компаний, ранее использовавших зарубежные решения.
Система санкций выстроена так, чтобы исключить возможность игнорировать новые правила. Работа без регистрации в реестре после 1 марта 2026 года обойдется юридическому лицу в 100-300 тысяч рублей за первое нарушение и 500 тысяч — 1 миллион при повторном. Но по-настоящему болезненными станут оборотные штрафы.
За нехранение или непредоставление информации государственным органам компания заплатит от 0,1% до 0,3% годового дохода, но не менее 500 тысяч рублей. Повторное нарушение поднимает планку до 1-3% выручки с минимальным порогом в миллион рублей. Аналогичные санкции предусмотрены за несоответствие требованиям к оборудованию информационных систем.
Для микропредприятий с выручкой 120 миллионов в год даже минимальный штраф в полмиллиона может означать критический удар по финансовой устойчивости. Эксперты прогнозируют волну закрытий мелких компаний, которые не смогут одновременно инвестировать в новое оборудование, перестраивать бизнес-процессы и нести риски многомиллионных штрафов. Ранее звучали оценки, что рынок может покинуть каждая пятая экспедиционная компания.
Новая реальность разделит рынок на тех, кто сможет адаптироваться, и тех, кто уйдет. Крупные экспедиторы с собственными складами, развитой IT-инфраструктурой и опытом работы в высокорегулируемых сегментах получают конкурентное преимущество. Консолидация отрасли становится неизбежной — мелкие игроки либо закроются, либо будут поглощены более крупными структурами.
Закон фактически создает барьер для входа на рынок и стимулирует переход от модели «экспедитор-посредник» к «фактическому экспедитору» с полным контролем цепочки поставок. Государство меняет приоритеты: безопасность и прозрачность важнее конфиденциальности и гибкости бизнес-моделей.
Для грузоотправителей и конечных потребителей это означает рост цен. Все участники рынка сходятся во мнении: дополнительные затраты на оборудование, персонал, IT-системы, страхование рисков штрафов неизбежно лягут на стоимость логистических услуг. Насколько вырастут тарифы — покажут ближайшие месяцы, когда компании начнут реально внедрять новые процедуры.
В отрасли распространена надежда, что жесткость норм компенсируется мягкостью правоприменения на начальном этапе. Однако эксперты предупреждают: такая ставка может оказаться ошибочной. Законодательство о штрафах (законопроект № 755710-8 о внесении изменений в КоАП) пока принято только в первом чтении, что создает временной разрыв и некоторую неопределенность. Но сам факт, что контуры санкций уже ясны, говорит о серьезности намерений регулятора.
Рынок находится в точке трансформации. Следующие месяцы покажут, насколько реалистичны требования закона, справится ли отрасль с адаптацией без катастрофических потерь, и не приведет ли стремление к безопасности к параличу грузопотоков. До 30 апреля 2026 года компаниям предстоит принять ключевые решения: регистрироваться в реестре, инвестировать в инфраструктуру или покидать рынок. Выбор будет определять облик российской транспортно-экспедиционной отрасли на годы вперед.
